Сборник “Весенние ветры”
Издательство “Жазушы”, 1969 г.
Перевод – Сендык А.
«Келін», поэма – Жоқ, ұмытуға болмайды!

Сноха
Поэма

1
Случилось это в те года,
Когда
Хранило небо
Наши боль и ужас,
Когда народ
Хранил детей-сирот,
А горькая солдатка – имя мужа,
А мать –
Пустую детскую кровать,
А свекор – невестку, ту, что овдовела,
А честь бойцов –
Свободный край отцов,
А песня – ожиданье той, что пела.
Седло, в котором ездил брат-солдат
Хранил мальчишка, повзрослевший рано,
А часовой – пароль,
А вдовы – боль,
А инвалиды –жажду жить и раны,
А вата – кровь.
Нахмурив месяц-бровь,
Хранило небо ночь, а стужу – вьюга,
Мелькали дни,
Росли в года они.
Все в мире караулило друг друга.
Года летят.
Я знаю, память – яд,
Зачем писать о тьме при солнце новом,
Жизнь – сад,
Но на костях сады стоят,
И муке нужно обернуться словом.
Народ,
Ты устоял в тот страшный год.
Прости, что снова я тревожу раны,
Над павшими за нас
В тяжелый час
Весна зажгла, как факелы, тюльпаны.

2
Ей в ту пору сравнялось двадцать пять,
Лишь год назад она снохою стала.
Что старость!
Для того, чтоб взрослой стать,
Ей времени пока что не достало.
Девчонка очень мучилась в те дни,
Перешивая пуговицы снова,
Она стеснялась мужа и родни,
Не раз была расплакаться готова...
Сомнения и радости тая,
Полудитя не смело верить в чудо,
И солнечную тайну бытия
В самой себе старалась скрыть покуда.
Хотелось ей,
Чтоб дочкою своей
Ее всегда свекровь и свекор звали.
Сноха –
Как не подходит это к ней...
Привыкнет?
Что ж, возможно, но едва ли.

3
Мир спал,
Но вдруг металл загрохотал
И пламя тьму лизнуло языками.
Еще язык слова любви шептал,
А губы улыбались уголками,
Но отсвет солнца ускользнул из глаз,
И солнце рухнуло в костер закката...
Война когтями в нашу жизнь впилась,
В календаре набухла кровью дата.
Нахмурился впервые чистый лоб,
Впервые ночью ей приснились трупы...
Хотелось крикнуть людям мира, чтоб
Они не били пестиками в ступы,
Так билось сердце.
И как раз тогда,
Не зная жизни и цены пеленок,
Шепнул: “Мне надоела темнота”, –
И шевельнулся в первый раз ребенок.
Но мать не ест,
Но мать почти не спит,
Ей шелест жизни – не отрада,
Давно ль поцеловал ее джигит,
А вот уже
И расставаться надо...
К добру ли, в горький день,
Когда мечты
Разбились,
Как, упав на камни, птица,
Из сокровенной теплой темноты
Решил на свет младенец появиться.

4
Совсем недавно
Был здесь дом как дом,
Небедно жили в нем
И небогато.
Всегда в почете были в доме том
Большой курук и острая лопата.
Хозяин разговорчив был и стар,
Жена послушать старика любила,
А делом занимался сын Айдар,
Переизбытком в нем играла сила.
Был юноша по-своему красив:
В плечах широк
И тонок в пояснице.
Умел он поработать за двоих,
Любил за четверых повеселиться.
Четвертою в семье была сноха,
Она отлично ужилась со всеми,
Была она задорна, и тиха,
И ласкова
В одно и то же время.
Когда Султан, так звали старика,
Решил верхом поехать, есть, мол, дело.
Жена узду спешила снять с крюка,
Сноха коня готовила умело...
Как карагач о четырех стволах,
Они на землю тень одну бросали,
Едины были в мыслях и делах, –
Так в сказках любят,
Да и то едва ли.
Но вот Айдар ушел,
Ему на смену
Пришла тоска, тягуча и глуха.
Втроем не жизнь...
Дождемся непременно...
И в это время родила сноха.

5
Тебя и пригласить не вправе в дом,
Я не хозяин,
Так что сам реши,
Все исподволь ветшает в доме том,
Тот дом похож на тело без души.
Чадит, горит полусырой кизяк,
И если иногда прорвется пламя,
То лишь на миг,
А после снова мрак
Его придавит черными руками.
Ночь безгранична, тысячам огней
Не опалить ее широких крыл,
Но очаги, не сдавшиеся ей,
Хранят надежду тех, кто не забыл.
Шальные искры, обжигая небо,
Рассвета ждут и крика петуха...
Как голодающим на корку хлеба,
Глядит на пламя слабое сноха.
Все ближе придвигается к огню
Она,
Как бы сама сгореть желая,
Но на лицо,
Я в этом жизнь виню,
Улыбка не является былая.
У радости плохое свойство есть,
Она красавиц истинных боится.
Им достаются слезы, ложь и лесть,
А радость улетает, как жар-птица.
Ведь слезы у красавицы в глазах
Никто не осуждает,
А улыбку
Все судят
Не за совесть, а за страх,
Карая сплетней каждую ошибку.
Жаль.
Красота как песня без конца,
Верней от бед
Лекарства нет на свете,
Но видят прелесть этого лица
Лишь старики, да женщины, да дети.
Неужто жизнь –
Лишь псевдоним разлуки,
Неужто только ветер-суховей
Ласкать ей будет волосы и руки
И бормотать о счастье
В уши ей.
И кровь бурлит!
По телу дрожь проходит
От слишком вольных шуток стариков...
Она их стороной теперь обходит...
Лишь свекор,
Хвала Аллаху, не таков.
А плакать?
Плакать хочется до боли,
Да вот нельзя, ведь позовут сейчас...
Поесть и спать.
С рассветом надо в поле,
Слезами не поможешь в трудный час.
“Сварилось мясо, сношенька, иди!” –
Свекровь старуха крикнула из дому.
“С собой мешок кизячный захвати...”
И все!
И сердце бьется по-другому.
Встает бедняжка –
Как же, ждут к столу;
А ночь густеет, полная угрозы.
Горячий уголь в липкую золу,
Залив огонь,
Преображают слезы.

6
Дом спит,
Лишь бабка Улия поет, –
Поет над внуком,
Сына вспоминая;